* * *
Стереть воскресшего Христа
Надменный Рим не смог:
Уста Христа, Христа уста
Апостолам дал Бог.
Сквозь кротость, через сонмы мук
Они несли в народ
Слова — не лицемерия звук
В народный огород
Поросший сорною травой,
Заглохший для добра...
Зачах гонителей злой рой,
Но не цепей пора.
Не может в жизни человек
Жить только для Небес;
Его опутал и привлек
Стяжания лживый бес.
Вражда берет большую дань
(И в этом мир мой слеп),
Цветущий для кровавых бань,
И в торжестве нелеп.
* * *
Уже одним я тем ничтожен,
Что очень краток жизни путь.
Ни ум, ни опыт не поможет
В другую сторону свернуть.
А мертвому и «столп» не нужен,
И не надгробная плита;
Под солнцем походил, по лужам,
Попил, поел, и... от винта.
А парусники отбелеют,
Уснет и бури натиск лих...
Они, столпы и мавзолеи,
Придуманы здесь для живых.
* * *
Снег прикроет земли ухабы,
Поглядишь — все бело и ровнехонько,
А пойдешь, и провалишься, стало быть,
С переломом на землю грохнешься.
Вот такие, брат, именины,
На желании нас ловят, на дури...
Ну, зачем нам пряник из глины,
Даже если на нём мед глазурью.
* * *
Может в чем-то мы преуспели;
От чего-то, быть может, отстали;
Мы не чувствуем землетрясений,
И каких-то иных аномалий.
Почему же и трут здесь и травят?
Превращая обычный день в чирий?
Почему же мы зло и неправду
Сердцем чувствовать разучились?
* * *
Мы встретились в этом мире,
Где много желаний, страстей,
Как будто в огромной квартире,
Где много вина и гостей.
Казалось, конца и не будет
Надеждам, что полнили дом,
Но только назойливо будни
Твердили совсем о другом.
О чем? О тоске и отчаянии,
О боли, что ждёт впереди,
О том, что застолья кончаются,
И надо простясь уходить.
* * *
Уйдем в тот край, откуда нет возврата,
И унесём с собой туда мечту свою;
Видать, земля живому маловата,
Видать, простора больше в том краю.
Здесь многого, конечно, не обрящешь,
И многого уйдём не заверша.
Привет, тебе, отсюда уходящий,
И чистой будет пусть твоя душа.
* * *
Жизнь угасание и рождение, —
Плющ у разрушенной стены.
Она не времяпровождение,
Как кажется со стороны.
Она причала дать не может
На все вопросы-корабли.
Жизнь — это маленький порожек
К большому зданию любви.
* * *
О, Боже! Полюбил я эту жизнь,
В которую ты ввел меня однажды,
Не ухожу я от подлунной жажды,
Сны светлые пока не разбрелись.
Влюбиться не могу я в грустный цвет,
Хотя он непременно главным будет.
Мы люди, мы листва, пылинки буден,
Росинки мы. Другой дороги нет.
* * *
Какие сверкают цветы
На шкуре сырой чернозема.
Ты тоже когда-то пестрил,
И вот отпестрил, отсезонил.
Смерть наша не есть матерь зол,
Ты гость у неё, а не пленник.
Пусть тело уйдет в чернозем —
Для будущих поколений.
* * *
Любовь далеко не пуглива —
Пойдет и в рассвет и во мглу,
Пока не сорвется с обрыва,
Ударится о скалу.
И будут и слезы, и вздохи —
Покуда не заживёт, —
Посетует, да поохает,
И прежней дорогой пойдёт.
* * *
А может быть — последние слова,
А может быть — последняя улыбка...
Как ненадежно здесь, и как все зыбко...
Пожухлая склоняется трава.
И я за жизнь цепляюсь, что-то жду,
Упорно не хочу сорваться в Лету.
Срываются слезинки капли с веток,
Покорные осеннему дождю.
* * *
Тепло никого не обманет —
Ноябрь свое возьмет:
Он холодом протаранит,
Он свой разбросает лед;
Погонит тяжёлые тучи
По синим небесным волнам.
Но, все-таки, маленький лучик
Надежды оставит он нам.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : Школьные годы . - Николай Зимин Пусть даже если у жизни моей
Завтра останется несколько дней ,
В сердце и в памяти буду хранить
Годы , в которые мне пришлось жить .
Школьные годы – начало дорог .
Годы , где было так мало тревог .
Годы , в которые были с тобой
Молоды телом своим и душой .
Для детей : Ханука та Різдво. - Левицька Галина Вистава відредагована, щоб могли зрозуміти діти молодшого віку. В коментарях залишаю 2 Дію, як була в першому варіанті. Можливо комусь знадобиться більш глибока інформація про Свято Хануки.
2 Дія
Ангел: Було це після завойовницьких війн Олександра Македонського, коли земля Ізраїлю перейшла під владу Сирії. Всі країни об’єднувала елліністична культура, в якій змішалися звичаї і традиції різних народів. Люди вважали себе «Громадянами Всесвіту». Вони захоплювалися різними спортивними іграми, язичеськими святкуваннями та спектаклями на честь грецьких богів.
Багато євреїв були слабкими у вірі і хотіли бути, як всі... Над життям євреїв, які залишались вірними Божим Заповідям, нависла загроза.
1-й ведучий: І що, насправді, карали тих, хто не їв свинину?
Ангел: Насправді! Вимоги до євреїв були дуже суворими. Цар Антиох видав указ про заборону вивчати єврейську мову, святкувати шабат, дотримуватися єврейських традицій і навіть називатися євреями. Це було справжнє рабство! В Єрусалимському Храмі на жертовнику принесли в жертву свиню, а в Храмі поставили статую Зевса!
1-й ведучий: А про яких героїв говорив (ім’я 2-го ведучого)?
Ангел: Це ті євреї, які любили Бога понад усе!
Виходять Матітьягу та Маккабі
Матітьягу: Я, Матітьягу, священик. Разом з моїми синами підняв повстання, кличучи: « Хто за Господа — до мене!» Ми пішли в гори з твердим рішенням стояти в вірі й боротися до останньої краплі крові...
Маккабі: Я, Маккабі, син Матітьягу. Керував загонами повстанців. Визвольна війна продовжувалась 3 роки. Ми не були досвідченими вояками. Наші загони складалися з пастухів, землеробів, ремісників. До того ж ми не мали достатнього озброєння...
1-й ведучий: Маккабі, я не розумію, як можна воювати, не будучи справжніми воїнами?! Без зброї, без лицарських обладунків? Я не розумію, чому ви воювали? Хіба не простіше було б бути такими, як всі? Просто жити і насолоджуватись життям...
Маккабі: Справжнє життя неможливе без віри у Всемогутнього Бога, Живого і Сущого, Який створив усе, Який і дає нам Життя. Справжня насолода — це приходити у Храм і служити, і поклонятися Йому, дякуючи Богові за все! Але Храм споганений і нема місця для поклоніння... Тому ми воювали, щоб звільнити Єрусалим, мати право бути євреєм і приносити жертви Живому Богу в Храмі!
Ангел: Відбулося три вирішальні битви. Війська сирійців значно переважали як по кількості, так і по військовій оснащеності. Але євреї постилися та молилися:
Маккабі: «Боже! Ми безсилі, а Ти Всесильний! Прости нас за наш непослух! І поверни нам Храм! Бо нема життя без істинного поклоніння Тобі!»
Ангел: І Бог дав Своє Диво! Повстанці здобули вирішальну перемогу, звільнили Єрусалим і відновили службу в Храмі!
Маккабі: Священики очистили і освятили Храм, побудували новий жертовник. Але для повноцінного Богослужіння в Храмі треба було засвітити Мінору.
Ангел: Мінора — це великий світильник, який складається з семи лампад, котрі мають постійно горіти. В лампади, згідно Божих Заповідей, треба було заливати лише чисту освячену оливу.
Маккабі: Ми знайшли лише одну посудину з чистою освяченою оливою. Її мало вистачити лише на один день горіння Мінори. Для приготування нової оливи потрібно було вісім днів.
Матітьягу: Але євреї так прагли нового початку Богослужіння! Вони прагли Божого Світла, Божої Милості, Божої Радості! Тому, наперекір всім сумнівам, священики засвітили Мінору. І сталося Боже Диво! Мінора горіла 8 днів, аж поки була приготовлена нова чиста олива.
Ангел: В пам’ять про очищення Храму євреї святкують Хануку. Це свято очищення, оновлення. Це свято Світла!
Матітьягу та Маккабі виходять. Виходить 2-й ведучий.